Судебная коллегия Верховного суда РФ по гражданским делам посчитала иначе. Требования о компенсации морального вреда обоснованы «в большей степени не нарушением правил сбора и обработки персональных данных, а нарушением неприкосновенности его частной жизни посредством необоснованных и назойливых телефонных звонков», сказано в определении. То, что звонки совершались, нижестоящие инстанции все-таки признали.
Также ВС обратил внимание на отсутствие доказательств того, что банк поручал ответчику обработку данных заявителя. Удостоилась нареканий и пассивность судей, не оказавших истцу содействия в собирании и истребовании доказательств – в частности, тот так и не смог истребовать у оператора связи распечатку СМС-сообщений и детализацию звонков. Суды отказали в удовлетворении соответствующего ходатайства, сославшись на недоказанность нарушения прав истца «путем производства звонков и направления сообщений».